Отгуляв
положенный после дальнего вояжа отпуск, Збышевский вернулся в
Кронштадт. Там его ждал приказ о назначении, с повышением по службе,
старшим офицером корвета «Новик». В этой должности ему
довелось побывать и на корветах «Богатырь» и
«Рында». Его готовили в командиры судна. Корветы вошли в
состав Тихоокеанской эскадры, командующим которой назначили А. Попова,
старого знакомого Збышевского.
Во время перехода корвета на Дальний Восток, старшему офицеру пришлось столкнуться с чрезвычайными ситуациями.
В Испании к командиру обратились местные власти и русский консул с просьбой о помощи.
На камнях острова Гомера разбился пароход «Кантабрия». Он
вез в Мексику войска и пассажиров. Люди оказались без продовольствия и
медицинской помощи. Операция по спасению была весьма рискованной из-за
мелководья и отсутствия пристани.
Вот здесь-то и пригодился опыт, полученный Збышевским при переправе
гренадерской дивизии через Буг. Спасли более 600 испанцев, в том числе
женщин и детей, а также груз и имущество пассажиров.
По ходатайству благодарных военных и гражданских властей, испанская
королева наградила командира корвета и Збышевского. Император Александр
II разрешил офицерам принять и носить награды. К русским наградам
лейтенанта добавился испанский «Кавалерский крест ордена Карла
III».
Стоянка в Санта-Крус, затянувшаяся из-за истории с
«Кантабрией», едва не закончилась так же печально, как у
злосчастного парохода.
Командир съехал на берег для окончательных расчётов с консулом, а
вернуться назад не смог из-за налетевшего с гор шквала. Ему оставалось
только с тревогой наблюдать, как корвет несёт на скалы. Збышевский
распоряжался на мостике. По его команде экстренно стали разводить пары
и отдали оба якоря. Один якорный канат лопнул, а оставшийся якорь
не мог удержать судно – корвет продолжало сносить. Скалы с
кипящими у их подножья бурунами неумолимо приближались. Наконец,
заработала машина, и фрегат стал удаляться от опасного берега. Все
обошлось благополучно, но экипаж пережил тяжелые минуты.
По прибытии в Японию корвет по приказанию адмирала Попова направился в
Аян, а затем к Шантарским островам для сбора сведений о действиях
иностранных китобоев в Охотском море, что беспокоило русское
правительство. Справедливости ради необходимо заметить, что кроме
беспокойства, никаких иных результатов не было. Из бесед с капитанами
китобойных судов Збышевский узнал, какие невиданные прибыли получают
иностранцы, уничтожая китов в русских водах. Порой в Охотском море
собирались даже не флотилии, а целые армады, в количестве свыше двухсот
судов.
Хищническое истребление морских гигантов вело к их резкому
сокращению. Все богатства вывозились из русских вод бесконтрольно. Как
патриота, Збышевского это возмутило. Но ещё больше он был потрясён,
услышав рассказы жителей прибрежных деревень о бесчинствах экипажей
китобоев и увидев собственными глазами следы их
«деятельности». Под впечатлением, он написал большую статью
в «Морской сборник», чтобы привлечь к этой проблеме
внимание правительства и общественности. Он писал, что иностранцы
ведут себя на берегах Охотского моря как завоеватели: «…
оставляют после себя следы, напоминающие, если не древних варваров, то,
по крайней мере, татарские и запорожские пожоги» Статья имела
большой общественный резонанс, да и в наше время её часто цитируют.