Photo Vladimir Vrubel
Владимир Врубель

Официальный сайт
Истории воссозданные по малоизвестным архивным документам
Главная Произведения Сведения из первоисточников Личное Форум Написать автору

127_Gestokost i miloserdie

Жестокость и милосердие



Часть 127

Полученные деньги успешно пропивали

   Зато набор рядовых ополченцев, которых называли ратниками, трудностей не вызвал. Но только вовсе не потому, что мужиков, в отличие от дворян, обуревали высокие патриотические чувства и они рвались скорее попасть в Крым на войну с англичанами и французами.
 
Объяснение было простое. Набором рядовых «добровольцев» занималась полиция, которая хватала всех, кто под руку подворачивался: попавших в участок по пьяному делу или за небольшие преступления, бродяг и тех, кто не мог откупиться от полицейских. Большое дело – традиции!

Для ратников не требовалось даже медицинского освидетельствования. Например, в дружину, составленную в Боровском и Малоярославском уездах, «приняли двух дураков и пятьдесят два с грыжами, привозили прямо из острога мещан с выбритой наполовину головой» (выбривали головы рекрутам и приговорённым к каторге, чтобы не удрали. – Прим. автора).

Кроме того, пронёсся слух, что ополченцев навсегда освободят от крепостной зависимости. В желающих навсегда проститься со своим барином недостатка не было. Перепуганный генерал-губернатор Москвы Арсений Закревский сообщил шефу жандармов Алексею Орлову, что в Москву ежедневно прибывают большие партии «самовольно отлучившихся из имений помещиков крестьян и дворовых людей» из различных губерний, чтобы стать ратниками.

 Эти добровольцы уж точно ошиблись адресом: Закревский был закоренелым крепостником. Он прославился тем, что запретил даже упоминать о реформе (крепостного права), в надежде, что в Петербурге «одумаются и всё останется по старому».

Обмундированием ратников занимался губернский комитет. Ополченцам придумали на редкость уродливую форму. Солдаты и офицеры, обряженные в неё, да ещё и c большой бородой-лопатой, больше походили на ямщиков, чем на военных. Вид у вояк был потрясающий, он один мог убить противника наповал от смеха: кафтаны и панталоны шились только трех размеров, а найти таких, кому выданная одежда пришлась бы впору, оказалось непосильной задачей: у одних руки торчали из рукавов почти до локтя, другие тонули в выданных штанах и кафтанах.

Из губернских городов в Крым двинулись с музыкой, пешком, торжественно неся впереди колонны знамя и большую икону. Но, как правило, через пару вёрст желающих нести знамя и икону уже не находилось, посему их убирали в какую-нибудь повозку. Доставали реликвии только при подходе к какому-нибудь населённому пункту, но потом и это надоело. Посему до прибытия к месту назначения патриотический и духовный символы тряслись под рогожей в телеге.
 
В пути офицеры ночевали в сараях или в собственных повозках, если таковые имелись, а ратники – под открытым небом. Ни врача, ни медикаментов не было. Перед отправлением дружин выдали полностью жалованье. В пути полученные деньги успешно пропивали. Пьянство не прекращалось всё время передвижения по губерниям, а потом продолжилось в Крыму.

Встречавшиеся в пути деревни наводили тоску и уныние убогими избами, крытыми почерневшей соломой, невообразимой грязью, кривыми улицами и обязательным пожарным прудом посередине селения, в который жители сбрасывали всякую дрянь, трупы дохлых собак и кошек.

Исключение встретили только один раз под Мелитополем, где почувствовали себя так, будто попали в другую страну. В большом, с правильно спланированными улицами посёлке стояли высокие добротные дома, крытые черепицей, владельцы которых были опрятно одеты. Большие и удобные повозки местных жителей тоже не походили на обычные деревенские телеги. Около домов в полисадниках росли цветы, что выглядело вообще удивительно и, можно сказать, даже просто дико.
Ещё большее недоумение вызвала непонятная речь обитателей деревни. Оказалось, это была немецкая колония Тигервейде.

Весь переход оказался проверкой на выживаемость. Когда, наконец, подошли к Севастополю, количество ратников заметно сократилось: одни скончались, не выдержав длительного перехода по ужасным дорогам России и Крыма, других скосила вспыхнувшая в пути холера. Какую роль в потерях личного состава сыграло беспробудное пьянство, сказать сложно, никто таким анализом не занимался.

Дружины остановились на Бельбеке. Начальство не очень хорошо понимало, как использовать этих грязных завшивленных бородачей, не имевших понятия о военной службе или уже давно позабывших все военные навыки.

Пока командование размышляло, офицерский состав в долгополых ополченских кафтанах проводил время за игрой в карты, а рядовые ратники занимались активным поиском средств пропитания. Те и другие беспробудно пьянствовали.

Тысячи раненых, которых везли из Севастополя мимо лагеря ополченцев, не поднимали настроения будущим защитникам города. Война шла к концу, но некоторым ополченцам всё же довелось принять участие в боях. Были случаи, когда они храбро сражались, но основная масса оказалась просто балластом. В Севастополе людей на бастионах катастрофически не хватало: англо-французская артиллерия, как в мясорубке, каждый день перемалывала защитников города, а командование продолжало посылать туда всё новые и новые пополнения. Регулярных войск уже не хватало, пришлось направить на бастионы часть ополченцев.

Один из ротных командиров вспоминал, как генерал Сабашинский приказал ему разместить ратников среди его солдат: «Труд был не малый устроить команду, не привыкшую к строю и под выстрелами, когда в виду их так и косило людей... К довершению несчастия сигналист закричал: бомба. Ратники сбились в кучу и подобрали под себя моего барабанщика.

 Бомба прямо села в эту кучу и разорвалась. Раздался вопль. Когда разнёсся дым, глазам представилась масса растерзанных трупов, и на верху голова с бородой. Уложило человек 18. Я приказал ополченским носильщикам разбирать перебитых, никто не трогался, а только плакали, нужно было своими носильщиками их заменить».

К счастью для ополченцев, вскоре наступило перемирие, а затем заключили мир. Те дворяне и мужики, которым повезло остаться в живых, совершили новое путешествие уже знакомой дорогой назад, к своим домам, чтобы потом до конца дней рассказывать о своём героическом прошлом.
 
В некоторых исторических работах авторы пишут, что людской ресурс в России к концу войны не был исчерпан, мол, можно было бы воевать и дальше. И в самом деле, разве в нашей стране простой люд когда-нибудь что-то значил? Ничего. Так, просто людской ресурс.

Изучая историю войн, которые вела Россия, нетрудно заметить, что в каждой войне наше отечество теряло больше людей, чем противник. Суворовское завещание «Не числом, а умением» так и осталось лишь благим пожеланием.
 
Следующая страница

Рецензия на «Ч. 127 Полученные деньги успешно пропивали» (Владимир Врубель) 

Да, к сожалению, мало что потом изменилось! Удачи!

Александр Муровицкий   20.11.2013 14:33   
Традиции, тянутся к нам из глубины веков.

Владимир Врубель   20.11.2013 16:30 

Рецензия на «Ч. 127 Полученные деньги успешно пропивали» (Владимир Врубель) 

Да, Суворов - это
личность!
Впрочем и канцлер Горчаков
многое подправил, правда,
без войны...
А людей у нас никогда считать не любили, 
разве что крепостных
личных...

C уважением,
Владимир

Владимир Хвостов   08.11.2013 03:43   
Владимир,
крепостных, точно, считали!
С дружеским приветом,

Владимир Врубель   08.11.2013 15:07   
Интересно было узнать о давних подвигах россиян. Один такой пеший поход уже можно считать подвигом. Но я сомневаюсь в том, что среди простых мужиков-ополченцев царило такое пьянство, хотя в их способностях в этом нет сомнения. Население встречавшее их сами жили бедно, а от офицерских напитков вряд ли им что перепало. Не было там Юдашкина. Он бы приодел ополченцев.

Алифтина Павловна Попова   08.11.2013 17:46   
Ничего не придумывал, Алифтина. Всё взято из мемуаров участников этого похода. А столь длинные переходы пусть Вас не смущают. После войны черноморские матросы и офицеры пешком шли на Балтику и Белое море.
Тому имеются документальные свидетельства. И пьянство было, увы, именно таким. Те дворяне от мужиков мало чем отличались.
С уважением,
Владимир

Владимир Врубель   08.11.2013 17:58   
Бедные мужики. Достаётся же им. Пили, с устатку, наверное, - как говорится.

Алифтина Павловна Попова   08.11.2013 18:30   



comments powered by HyperComments

©Vadim Bòrsuk-Svaritschevski
©Vladimir Vrubel

Яндекс.Метрика