Photo Vladimir Vrubel
Владимир Врубель

Официальный сайт
Истории воссозданные по малоизвестным архивным документам
Главная Произведения Сведения из первоисточников Личное Форум Написать автору

138_Gestokost i miloserdie

Жестокость и милосердие



Часть 138

Жизнь - копейка!

      В городе появилось множество сирот и детей-калек, живших на скудные подаяния. Их тоже никто и никуда не собирался отправлять из города. Мне трудно разделить восторженность авторов и историков, восхищающихся пребыванием на бастионах детей, куда их либо приводили с собой матери, либо они сами прибегали навестить отцов и даже помогали им у орудий. На некоторых батареях даже установили маленькие трёхфунтовые мортиры, из которых, по большей части, стреляли кантонисты, тогдашние «сыны полка».

Из дневника участника обороны: «…Мальчики от 10-летнего возраста являются на бастионы, где с необыкновенным самоотвержением под самым сильным неприятельским огнем остаются на батареях, помогая артиллерийской прислуге, поднося заряды и снаряды…».

Дети удивляли взрослых своей храбростью, но, скорее всего, это было просто детское непонимание опасности. Многие мальчики погибли или остались калеками. Была ли в том необходимость? Что, без десятилетних детишек не могли продержаться? Пусть дети не осознавали опасности, ну а взрослые? Объяснение очень простое: все эти мальчики были сыновьями матросов, а не дворян.
 
На первом бастионе постоянно находились два мальчика, одному было 14, а другому 6 лет. Никому не пришло в голову отправить детей из смертельно опасного места. Кончилось это тем, что в июне 1855 года старшему из них ядром оторвало ноги. Каким-то чудом он выжил. Но как сложилась дальше жизнь юного калеки?

На пятый бастион вечно пьяный кучер приносил булочки, которые пекла его жена. Он появлялся там не один, а с девочкой. «Дочка его, премиленький десятилетний ребёнок, – читаем в записках участника обороны. – Она отбирала у отца деньги. Какая бы ужасная пальба ни была, а он обходит бастион в своё время, и с ним бесстрашная девочка. Под конец осады она была убита».

Вот так написано, спокойно и без сожаления. Интересно, какие бы слова нашли, если бы, скажем, Корнилова сопровождала одна из его дочерей, и была убита на бастионе?

После первой бомбардировки на батареях катастрофически не хватало боеприпасов. Пришлось разрыть защитный вал на полигоне, находившемся на Северной стороне, где до войны учили стрелять морских артиллеристов. Из земли выкапывали ядра, набрали пять тысяч штук, но этого количества было совершенно недостаточно. Стали использовать подходящие по калибру неприятельские ядра и даже неразорвавшиеся бомбы.

 За каждый подобранный неприятельский снаряд платили одну копейку.
Занимались сбором снарядов и дети. Не нужно быть очень сообразительным, чтобы понять: снаряды можно подобрать только там, куда они долетают. Из-за тех копеек поплатились жизнями или остались калеками множество детей севастопольской бедноты. И при чём здесь патриотизм?

 При обороне Петропавловска-Камчатского по приказу военного губернатора Василия Завойко, человека весьма достойного и благородного, кантонистам в бою приказали подносить к пушкам картузы с порохом. Один из очевидцев с восхищением писал, подчёркивая храбрость детей, что в перерыве между стрельбами они играли, пуская кораблики в протекавшем рядом ручейке. Это как раз показывает полное непонимание детьми опасности, а не их отвагу. Одному из кантонистов, десятилетнему мальчику, осколком бомбы оторвало руку. Каким-то чудом ребёнок выжил.

В рапорте о победе над англо-французским десантом, направленном царю, Завойко доложил об этом случае, особо подчеркнув, что даже дети защищали родину. Мальчика наградили Георгиевским крестом.
 
Можно было бы разделить с военным губернатором гордость за такой патриотический подъём среди всех жителей города, даже среди детей, если бы не одно обстоятельство: своих-то собственных сыновей Василий Степанович и другие начальники вместе с жёнами отправили во время нападения союзников на дальний хутор подальше от опасности. О судьбе чудом выжившего маленького калеки, награждённого крестом, можно только догадываться. Вряд ли она была счастливой.

Следующая страница


Копейка тогда была не то, что нынешняя. Краюху хлеба можно было купить за полушку (1/4 копейки) или полгроша.

Владимир Прохоров   26.11.2013 18:52   


comments powered by HyperComments

©Vadim Bòrsuk-Svaritschevski
©Vladimir Vrubel

Яндекс.Метрика