Топить
беспощадно!
Часть
13
Хотели судить, но передумали
В начале войны у подводных лодок перед надводными
кораблями было большое преимущество в том, что ещё не разработали
методы борьбы с ними, не было глубинных бомб, шумопеленгаторов,
гидролокаторов. Оставалось только либо использовать артиллерию, либо
таранить лодки, но для этого они должны находиться в надводном
положении, да ещё в таком месте, чтобы можно было это осуществить.
На Гаагских конференциях 1899 и 1907 годов международное сообщество
определило правила ведения войны на море. По этим правилам гражданское
судно следовало остановить, осмотреть, чтобы определить его
принадлежность, выяснить, какой груз, и если окажется, что судно
принадлежит противнику, или груз контрабандный, требовалось обеспечить
безопасность команды и пассажиров.
Причём, речь шла не о том, чтобы, просто дать им возможность спустить
шлюпки и занять в них места, а именно, об обеспечении безопасности
людей, взять их к себе на судно. Ещё в 1913 году английский адмирал
Фишер выразил сомнение, что во время войны у командира подводной лодки
будет такая возможность, и предположил, что гражданские суда будут
топить, нарушая все правила.
На подводных лодках едва хватало места для своей команды, чтобы ещё
дополнительно размещать на них пленных, а сама подводная лодка при
всплытии подвергалась опасности уничтожения. Но Фишера слушать не
стали, за строптивость адмирала уволили, правда, когда началась война,
о нём вспомнили и восстановили на службе.
Капитанам коммерческих судов дали инструкции, как уклоняться при
обнаружении подводной лодки, и посоветовали пользоваться флагами
нейтральных стран и их маркировкой. Причём, все эти рекомендации носили
рекомендательный, а не обязательный характер. Ни о каких конвоях речь
не шла.
Когда война стала затягиваться, и конец её совершенно не
просматривался, германское командование, которое раньше осторожничало с
гражданскими судами, опасаясь столкновения, прежде всего с нейтральными
Соединёнными Штатами Америки, пришло к выводу, что этим действует на
пользу неприятелю.
4-го февраля 1915 года Германия объявила военной зоной все воды вокруг
Британских островов, предупредив, что германские корабли будут топить
все суда, не имея возможности обеспечивать безопасность экипажей и
пассажиров.
В начале 1915 года британское Адмиралтейство, благодаря сотрудникам
комнаты 40, с большой точностью знало состав подводных сил Германии,
сколько новых кораблей вводится в строй, сколько находится в базах, и
сколько в море. Поскольку команды лодок часто выходили на радиосвязь с
командованием, сообщая свои координаты, это давало взламывателям кодов
из комнаты 40 определять их курс и скорость.
Под британским Адмиралтейством я подразумеваю только двух-трёх высших
руководителей. Остальные, включая руководителей департаментов, даже не
подозревали о существовании комнаты 40.
Сведения, добытые сотрудниками комнаты 40, несомненно, были чрезвычайно
важными и полезными, если бы не несколько «но».
Как только подводные лодки уходили в море на дальность свыше двухсот
или трёхсот миль, связь прекращалась из-за малой мощности
радиоаппаратуры, и англичане не получали информации. Кроме того, погода
на море изменчива, море большое, а решения командира подводной лодки
непредсказуемы.
Первой германской подводной лодкой, проникшей в Ирландское море, была
U-21. Это произошло в январе 1915 года. Её выход из базы в Германии и
прохождение Английским каналом были замечены в комнате 40.
Военно-морское командование разослало адмиралам, командующим
соединениями, телеграммы, в которых со ссылкой на «надёжный
источник» предупреждалось о появлении вражеской подлодки. U-21
обстреляла вооружённая яхта, но безрезультатно.
Потопив три судна в Ливерпульской бухте, и обстреляв остров Волни,
подлодка вернулась в базу. Донесение о её плавании попало в комнату 40,
и тоже было расшифровано.
Тем временем капитан-лейтенант Вальтер Швигер, командир подводной лодки
U-20 действовал в Английском канале. Он потопил без предупреждения три
судна и промахнулся, стреляя торпедой по госпитальному судну
«Астуриас». Позже он заявил, что сделала это по ошибке,
перепутав госпитальное судно с транспортом.
U-20 вернулась в Эмс 8 февраля. Её экипаж немало пережил, особенно,
когда подводная лодка попала в противолодочную сеть, установленную в
проливе. Но команда U-20 сумела из неё выбраться. С того времени
начались активные действия германских подводных лодок в Ирландском море
и в Канале.
В комнате 40 выяснили, что командиры лодок получили инструкцию не
топить определённые суда под нейтральным флагом. Тем не менее,
командование задержало в Квинстауне до подхода эскорта эсминцев два
транспорта из Америки, которые доставляли лошадей для армии на
континенте, несмотря на то, что животные уже умирали от голода.
В это же время англичане захватили подводную лодку U-8, команда которой
в полном составе попала в плен, после того, как подводная лодка
запуталась в противолодочной сети в Дуврском проливе. Когда германские
моряки стали задыхаться от нехватки кислорода, лодка была вынуждена
всплыть.
После того, как немцев с неё сняли, подводную лодку потопили огнём из
орудий два английских эсминца. U-8 без предупреждения потопила пять
британских транспортных судов, и сначала её команду собирались судить
по законам военного времени за нарушение Гаагской конвенции. Но по ряду
причин этого делать не стали, и подводников отправили в лагерь
для военнопленных.
На
фотографии: пленные немецкие подводники
Следующая
страница
|