Владимир Врубель

Пациент и немецкие медики

Кажется, ответил на все рецензии, написанные за время моего отсутствия, и никого не обидел невниманием.

Отсутствовал по простой причине: нет в мире людей, у которых что-нибудь когда-нибудь не болело, ну, а в моём возрасте и подавно. Пришёл посоветоваться к домашнему врачу. Это врач-терапевт, у которого своя мини клиника. В штате ещё три медсестры. Домашнего врача каждый вправе выбрать или поменять сам. Только домашний врач решает, какая нужна медицинская помощь, к какому специалисту или в какую больницу направить.

У него скапливается вся информация о состоянии вашего здоровья, потому что каждый специалист, или больница, где вы побывали, высылает домашнему врачу сведения о том, как и чем вас лечили. Исключение составляют только некоторые специалисты, для посещения которых не требуется направление домашнего врача. Нам, я имею в виду нашу семью, повезло, мы лечимся и наблюдаемся у очень хорошего человека, красивой женщины, а, главное – прекрасного специалиста.

Осмотрев меня, фрау Д. сказала, что рекомендует на всякий случай эту штуку удалить. Шея – область опасная, нервы, вены, должен быть хороший врач. Давно известно, что важно ни в какой клинике лечишься, а у кого. Решили, что операцию лучше делать в нашей городской больнице, у нас отличные хирурги, в чём наша семья по разным поводам успела убедиться.

Дело в том, что по своей страховой карте я могу обратиться в любой город Германии, мне нигде не откажут. Более того, любая операция будет для меня бесплатной. Получив направление в больницу с указанием всех своих болячек и лекарств, которые принимаю, пошёл в информационный центр. Там меня быстро внесли в компьютер и направили на обследование к дежурному врачу хирургического отделения.

Дежурный врач внимательно меня осмотрел, рассказал, что это такое, чтобы я не ударялся в панику, и подтвердил, что нужно убрать. Глянув в святцы, виноват, в компьютер, он назвал время приёма у заведующего хирургическим отделением. На следующий день меня принял шеф, тоже осмотрел, сказал, что операция будет длиться недолго, но, учитывая, что это шея, придётся делать под общим наркозом.

Вручил мне бумагу, которую сам быстро отпечатал. В ней был инструктаж, как и что, могу, есть и пить, дата и время приёма специалистами. На следующий день я был сначала на приёме у хирурга, который непосредственно будет делать операцию. Выслушал от него краткую лекцию. Затем у анестезиолога, который тоже пояснил мне, что к чему и велел придти завтра ровно в семь. Между делом, быстренько сняли кардиограмму.

В указанное время я, как новобранец, со всем нужным для себя, прибыл в хирургическое отделение. Там меня проводили в палату, в которой я был один, стояла только одна кровать. Здесь, если нет пациентов, лишнюю кровать выкатывают на специальную «стоянку».

Сестра принесла особое одноразовое бельё и тонкий халат с завязками за спиной. На руку мне надели браслет из тонкой и очень прочной бумаги, на котором были отпечатаны мои имя и фамилия, а также штрих-код. Браслет можно срезать только ножницами. Это делается на случай, если пациент во время пребывания в больнице вдруг потеряет сознание, то штрих-код сразу сообщит любому медику, чем человек болен, и какие лекарства ему дают.

После такой подготовки я лёг в кровать и меня покатили по коридору, потом подняли на лифте к операционной. В «предбанник» вкатывать не стали. Каждая кровать в больнице снабжена электроприводами и пультом управления.

Сестра подняла кровать до уровня прорези, какая бывает в столовых, где выдают еду на тарелках. Открылась заслонка, и вместо тарелок я вкатился в «предбанник» уже на другую кровать. Там меня обклеили датчиками, установили капельницу, и проснулся я уже в своей палате. Сразу принесли поесть. В немецких больницах, когда навещают больных, еду не носят. Кормят прекрасно. Что пить, чай, и какой именно, или кофе, выбираешь сам.

Я огляделся. Большой телевизор на стене, смотреть который можно только с наушниками, чтобы не беспокоить других. Пульт управления телевизором совмещён с пультом вызова медсестры. Мобильные телефоны в больнице запрещены. В палате у каждой кровати установлен телефон. Вся радость с телефоном и телевизором стоит десять евро на десять дней.

Высота потолков четыре метра, огромное окно во всю стену, комната не менее двадцати квадратных метров, рассчитана на двух пациентов, но на других отделениях, где народу больше, как правило, оборудование устанавливается для трёх кроватей. Умывальник, душ, туалет.

О том, что всё оборудовано светильниками, зеркалами, перчатками, жидким мылом дезинфицирующими средствами, салфетками и прочим, можно было бы и не упоминать. Это само собой разумеется. Шкафчики для пациентов и вешалка для гостей.

Посетителей пускают в верхней одежде и в уличной обуви без дурацких бахил и халатов, как у нас. При этом чистота повсюду идеальная.

Через два дня, меня отпустили. Конечно, предварительно осмотрели врачи. Медсестра вручила мне конверт с бумагами для домашнего врача, сообщила, что я через день должен придти для осмотра к врачу в удобное для меня время с 9 до 12 часов. Мне дали с собой лекарства в специальной коробочке с отделениями «завтрак, обед, ужин и вечер», которые я должен принимать в течение недели, если врач не отменит, или не изменит назначение.

Сказав «спасибо» славным людям, которые не только лечили, но и обслуживали меня, причём, у каждого встречал доброжелательность и улыбку, я вышел на улицу, где меня ждала в машине дочь. Мы ехали по нашему городку, и я увидел, что за два дня, проведенные в больнице, уже распустились магнолии.

Следующая страница

На фотографии: в такой палате я находился.